Контрудар на Днепре
В Жлобине в центре площади Освободителей установлен величественный обелиск воинам 63-го стрелкового корпуса Приволжского военного округа, которые 13 июля 1941 года, нанеся наступающим фашистам мощный удар, выбили противника из города, а затем и отбросили его на запад более чем на 30 километров. Это — один из немногих имеющихся на постсоветском пространстве памятников, посвященных воинам-освободителям 1941 года.
Предвидя неминуемое нападение фашистской Германии на СССР, 19 июня 1941 года советское военное командование отдало приказ 63-му стрелковому корпусу Приволжского военного округа о смене места его дислокации и направлении на пополнение войск Западного особого военного округа. И в тот же день основные подразделения корпуса во главе с его командиром генерал-лейтенантом Леонидом Петровским были эшелонами отправлены к советским западным рубежам. Однако достичь их к началу войны они не успели. Первые полки 24 июня добрались лишь до Буда-Кошелево, где и решено было организовать их разгрузку. Следующие части к городу подходили разрозненно и хаотично, тем не менее к началу июля 63-й стрелковый корпус основными своими подразделениями вошел в состав 21-й армии и получил приказ развернуться на восточном берегу Днепра в районе Жлобина и Рогачева.
Именно в районе этих двух соседних райцентров решено было создать мощный оборонительный рубеж советских войск. Дело в том, что Днепр в этой местности служил природной преградой, и по задумке командования это обстоятельство должно было помочь красноармейцам в случае попытки немецко-фашистских войск переправиться через реку. Правда, и Жлобин, и Рогачев, расположенные на правом, западном, днепровском берегу, попадали в зону оккупации противником. Однако, как считали высшие советские военные чины, враг не должен был надолго задержаться в этих городах — Красная Армия обязательно выбьет его оттуда за считанные дни.
В то время, когда строились эти стратегические планы, 3-я немецкая танковая дивизия 28 июня 1941 года заняла расположенный севернее Рогачева и Жлобина город Бобруйск. Захват этого важного узла железных и шоссейных дорог дал противнику возможность беспрепятственно наступать на южном фланге нашего Западного фронта. Через несколько дней его передовые танковые части достигли Рогачева и Жлобина и заняли их.
На рассвете 3 июля гитлеровцы при поддержке артиллерии и авиации хотели форсировать Днепр в районе Рогачева. Но встреченные артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем советских войск, они понесли большие потери и вынуждены были поспешно отойти на исходные позиции. Ни в этот, ни на другой день враг так и не сумел прорваться на восточный берег Днепра.
И лишь 5 июля в 13 часов после артиллерийского обстрела и ударов авиации противнику удалось форсировать Днепр северо-восточнее Рогачева, в районе деревни Зборово. Бойцы 63-го стрелкового корпуса контратаковали противника, и тот, оставив на поле боя восемь подбитых танков, был вынужден вернуться на западный берег.
На следующий день, 6 июля, командование 117-й стрелковой дивизии решило развить свой успех. Форсировав при мощной поддержке артиллерии Днепр, дивизия пошла на штурм города Жлобина. Такой стремительной атаки советских войск противник явно не ожидал и вынужден был покинуть город. Бойцам же 117-й стрелковой дивизии в тот день удалось не только выбить врага из Жлобина, но и продвинуться на запад — в сторону деревни Поболово. Правда, развить успех не получилось. Немцы ударили с флангов, окружили дивизию, которая с большими потерями переправилась обратно через Днепр, после чего по приказу генерала Петровского мост у Жлобина был взорван.
Несмотря на то, что 6 июля 1941 года советским войскам не удалось удержать отвоеванный у врага на западном берегу Днепра плацдарм, этот факт вошел в историю Жлобина как первое освобождение города от немецко-фашистских захватчиков. А всего же город в годы Великой Отечественной войны советские войска освобождали трижды.
После 6 июля фронт на днепровском рубеже в районе Рогачева—Жлобина стабилизировался практически на целую неделю. Но общее положение советских войск на западном направлении ухудшалось: 10 июля гитлеровцы начали развивать свое наступление на Смоленск. Командующий войсками Западного фронта 12 июля 1941 года приказал войскам 19, 20 и 22-й армий совместными действиями уничтожить прорвавшегося противника и овладеть Витебском. Войскам же 21-й армии ставилась задача силами 63-го и 66-го стрелковых корпусов нанести концентрические удары на Бобруйск.
Тринадцатого июля 21-я армия под командованием генерал-полковника Федора Кузнецова перешла в наступление. Перед ее подразделениями стояла задача овладеть городами Быховом и Бобруйском, чтобы затем выйти в тыл противника на могилевско-смоленском направлении. Правда, полностью этим планам не было суждено осуществиться. Тем не менее одновременно перешли в наступление подразделения 63-го стрелкового корпуса.
"Полученный около 12 часов 12 июля приказ о переходе в наступление был для 63-го стрелкового корпуса полной неожиданностью, так как до этого не было не только каких-либо предварительных распоряжений, но даже самой общей ориентировки о ближайших возможных задачах, — отмечал позднее в своих воспоминаниях участник тех событий полковник Г. Кулешов. — Согласно этому приказу корпус должен был начать наступление главными силами с рубежа Днепра. На подготовку войск к наступлению, перегруппировку и подтягивание частей оставалось около суток. Положение осложнялось тем, что части корпуса занимали оборону на широком фронте.
В сложившейся обстановке Л.Г. Петровский решил форсировать Днепр на широком фронте, имея боевой порядок корпуса в один эшелон… Глубокой ночью 13 июля через реку тихо переправились группы наших разведчиков. В это же время полки первого эшелона дивизии подтягивались и скрытно располагались на восточном берегу, готовя различные средства переправы: рыбацкие лодки, сплавной лес и плоты. В районе Жлобина из подручных материалов удалось восстановить взорванный пролет железнодорожного моста.
Утром, с началом интенсивной двадцатиминутной артиллерийской подготовки, части 63-го корпуса начали форсирование Днепра… Противник был настолько ошеломлен наступлением частей корпуса, что вначале почти не оказывал организованного сопротивления. И только после того, как наши атакующие подразделения вышли на западные окраины Рогачева и Жлобина, гитлеровцы, укрывшись за железнодорожными насыпями, начали оказывать сопротивление, которое усиливалось с каждым часом.
К исходу дня дивизиям пришлось вести наступательный бой, выбивая штыком и гранатой, расстреливая в упор засевших в домах и блиндажах фашистов. В этих боях отличились многие воины и подразделения. Батальон 437-го стрелкового полка первым ворвался в Жлобин. Когда на следующее утро враг предпринял попытку окружить батальон, то наши воины не только не отступили, но снова обратили гитлеровцев в бегство. Шесть раз поднимал капитан Баталов в атаку свой батальон, дважды дело доходило до штыковых ударов, и противник бежал. Упорством и мужеством батальон отвлек на себя значительные вражеские силы, содействовал продвижению наших частей и полному освобождению Жлобина. За героические действия командиру этого батальона капитану Федору Алексеевичу Баталову Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза".
Части 63-го корпуса 15 и 16 июля продолжали с боями продвигаться на запад, не давая гитлеровцам задерживаться на выгодных рубежах и отбивая их неоднократные контратаки. К концу июля 1941 года советские войска под Жлобином вклинились в расположение противника на глубину до 30 километров. Чтобы хоть как-то нейтрализовать наступательный темп советских войск, гитлеровцы вынуждены были повернуть туда значительные силы своих передовых подразделений с московского направления. Таким образом, цель контрудара корпуса генерала Л. Петровского была успешно достигнута — удалось не только отвлечь главные силы немцев от наступления на Москву, но и провести эвакуацию крупных гомельских промышленных предприятий, которые затем, работая в годы войны в тылу, внесли свою лепту в общую Победу.
Лишь 30 июля командующий войсками 21-й армии приказал генералу Л. Петровскому перейти к обороне. И все же 10 августа гитлеровцы начали наступление, бросив против 63-го стрелкового корпуса семь дивизий. Ожесточенные бои не стихали ни днем ни ночью. Но силы были неравные. Генерал Л. Петровский 13 августа получил приказ о назначении его командующим 21-й армией вместо генерала В. Гордова, получившего под Чечерском ранение. За Петровским был отправлен самолет, но бросить свой корпус в те тяжелые дни генерал счел равносильным предательству. Поэтому самолет улетел обратно с тяжелораненым офицером, а Леонид Григорьевич остался со своими бойцами.
Обстановка ухудшалась с каждым часом. С большим трудом остаткам корпуса все же удалось переправиться через Днепр. Особенно досталось артиллерийским подразделениям. 15 августа гитлеровцы обошли части корпуса с флангов и замкнули кольцо окружения. Назавтра генерал Л. Петровский отдал приказ на прорыв из окружения. Внезапность атаки и героизм красноармейцев обеспечили успех. Помогла и находчивость начальника артиллерии 154-й дивизии полковника Тимотиевича, который повел в бой легкобронированные, вооруженные пулеметом гусеничные тягачи противотанковых пушек "Комсомолец". В темноте немцы приняли их за танки и начали в панике разбегаться.
Прорыв удался, но Петровский с генералом Казаковым и начальником штаба корпуса полковником Фейгиным вернулись, для того чтобы обеспечить выход из окружения частей, находившихся в арьергарде. Вот как об этом впоследствии докладывал командир 154-й дивизии генерал-майор Фоканов: "Обеспечивая их выход с тыла с оставшимися в резерве подразделениями, мы шли с Леонидом Григорьевичем от ст. Хальч до д. Рудня—Барановка. В это время кольцо окружения вновь сомкнулось, и нам пришлось прорывать его еще раз. Прорвав первую линию обороны у д. Скепня, что в 20 км юго-восточнее г. Жлобина, мы натолкнулись на вторую линию обороны гитлеровцев. Здесь в бою был убит адъютант командира корпуса, а сам Петровский был ранен в руку. Поставив мне задачу атаковать д. Скепня, Петровский со своим резервом пошел севернее д. Скепня, чтобы обеспечить фланг атакующих.
После прорыва второй линии обороны врага, спустя два часа, я встретил раненного в живот начальника артиллерии 63-го корпуса генерал-майора артиллерии А. Ф. Казакова в 2 км северо-восточнее д. Скепня. Я спросил его, где генерал Петровский и его штаб. Он ответил, что Петровский и его начальник штаба полковник Фейгин были убиты недалеко от него в кустах вражеской засадой, часть которой была переодета в красноармейскую форму, а часть — в женское платье. Я принял меры к розыску Петровского и его начальника штаба и выслал две разведгруппы в направлении, указанном генерал-майором Казаковым. Обе группы вернулись с одними и теми же данными, подтвердив сообщение генерал-майора Казакова о засаде неприятеля, но трупов они не обнаружили. Генерал-майор Казаков был положен на повозку и следовал со мной. Однако вскоре прямым попаданием мины повозка была разбита, а генерал Казаков убит. Мы его тут же похоронили".
Выйти из окружения у Жлобина удалось далеко не всем… О героизме тех, кто пал в тех боях смертью храбрых, сегодня и напоминает памятник воинам-освободителям в центре Жлобина, на котором выбит скупой, но так много значащий для истории текст: "В тяжелом 1941 году, 15 июля, воины 21-й армии штурмом взяли оккупированный Жлобин".
…Весьма символично, что в июне 1944 года под Жлобином беспощадно громила фашистов, освобождая город в третий раз, артиллерия 48-й армии, которой командовал генерал-майор И. Тимотиевич. Тот самый (тогда еще полковник) Тимотиевич, начальник артиллерии 154-й стрелковой дивизии, воевавший летом 1941 года в 63-м стрелковом корпусе генерала Л. Петровского.
Кто такой генерал Петровский?
Петровский Леонид Григорьевич — советский военачальник, генерал-лейтенант. Родился 12 июня 1897 года в поселке Щербиновский рудник, ныне город Дзержинск Донецкой области (Украина). Сын русского революционера и известного советского партийного и государственного деятеля Г. И. Петровского. В 1917 году был призван в царскую армию; после окончания Ораниенбаумской школы прапорщиков служил младшим офицером роты в 1-м запасном пулеметном полку в Петрограде. В том же году перешел в ряды Красной гвардии, участвовал в штурме Зимнего дворца. В Красной Армии с момента ее создания. Командовал 1-м Саранским полком, воевал на Восточном фронте с войсками Колчака, на Южном фронте с деникинцами. В 1920 году участвовал в Советско-польской войне, был тяжело ранен и взят в плен близ города Лунинца. Содержался в лагере военнопленных в Брест-Литовске. В начале 1921 года в результате кампании по обмену пленными вернулся в Советскую Россию и продолжил службу в Красной Армии. В апреле 1921 года направлен на учебу в Военную академию, после окончания которой служил командиром стрелкового батальона в 31-м стрелковом полку в Петроградском. В ноябре 1926 года назначен начальником штаба 74-й стрелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа. С декабря 1930 года — командир 14-й кавалерийской дивизии. Затем учился в Военной академии им. М. В. Фрунзе, по окончании которой в 1932 году вернулся на прежнюю должность. В 1934 году назначен командиром 1-й Московской Пролетарской стрелковой дивизии, в мае 1937-го — командиром 5-го стрелкового корпуса Белорусского военного округа. С ноября 1937 года — командующий Средне-Азиатским военным округом, в 1938-м — заместитель командующего Московским военным округом. В ноябре 1938 года уволен из армии и до августа 1940 года находился под следствием органов НКВД, но арестован не был. 28 ноября 1940 года по ходатайству маршала С. Тимошенко вновь призван в Красную Армию, восстановлен в звании и назначен командиром 63-го стрелкового корпуса 21-й армии. В июле 1941 года руководил контрнаступлением корпуса на Бобруйск, занял Жлобин и Рогачев. В августе, в результате контрудара немцев, корпус попадает в окружение. 13 августа 1941 года Леонид Григорьевич назначен командующим 21-й армией Центрального фронта, но обращается к командованию с просьбой отсрочить его назначение до вывода корпуса из окружения. При прорыве из окружения 17 августа 1941 года Леонид Григорьевич Петровский погиб. Захоронен в братской могиле в деревне Старая Рудня Жлобинского района Гомельской области. Его имя носит одна из улиц города Жлобина.
Где еще можно побывать в Жлобине?
Посещая Жлобин, нужно обязательно заглянуть в городской историко-краеведческий музей. В его залах представлена богатая коллекция экспонатов, посвященная истории города и края, его знаменитым уроженцам, местным обычаям и традициям.
Одним из красивейших памятников архитектуры Жлобина является построенный сравнительно недавно Троицкий православный собор.
Оригинальными архитектурными формами отличается и часовня Святого Казимира.
Огромной популярностью среди горожан и туристов пользуется аквапарк, входящий в большой спортивно-развлекательный комплекс. А если хочется размяться или позаниматься спортом, добро пожаловать в Ледовый дворец.
Есть в городе и свой зоопарк.
Остановиться на ночлег можно в одной из гостиниц или в кемпинге, разместившемся в лесном массиве на окраине Жлобина.
Сергей ГОЛОВКО