Разведка боем
22 июня 1944 года войска 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов на своих участках действиями усиленных батальонов вели разведку боем переднего края обороны противника и проверяли его огневую систему. Каких-либо изменений не было установлено. Большинству передовых батальонов удалось ворваться в первую, а местами и во вторую траншею врага. Наибольших успехов добился 22-й гвардейский стрелковый корпус 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта, которому удалось вклиниться в фашистскую оборону на 6 км и расширить фронт прорыва до 9 км.
Из воспоминаний командующего 1-м Прибалтийским фронтом И.Баграмяна
Ровно в 5 часов громыхнули залпы нашей артиллерии. На шестнадцатой минуте канонада достигла апогея. Генералы Чистяков и Белобородов доложили, что батальоны пошли в атаку.
Противник молчал. То ли нам удалось застать его врасплох, то ли он готовит нам сюрприз. Однако вскоре со стороны переднего края обороны гитлеровцев раздались первые пулеметные очереди, послышалось завывание шестиствольных минометов. Огонь все нарастал, и по его интенсивности мы поняли, что главные силы врага находятся на прежнем месте.
Признаться, в то время и в штабе фронта, и в войсках было немало противников проведения разведки боем силами передовых батальонов накануне общего наступления. Высказывалось даже мнение, что начавшиеся боевые действия раскроют оборонявшимся наши планы. Я был глубоко убежден в обратном, однако подобные разговоры влияли отнюдь не успокаивающе, и поэтому я с облегчением вздохнул, когда через час в телефонной трубке послышался радостный голос командующего 6-й гвардейской армией: - Товарищ командующий! Бойцы генерала Ручкина ворвались на первую позицию и громят фашистов в трех опорных пунктах. Взяты пленные.
Через некоторое время первые пленные были доставлены на наблюдательный пункт. Допрос их подтвердил имевшиеся у нас данные о группировке врага и начертании рубежей его обороны. Пленные заявили, что артиллерийский налет и последовавшую за ним атаку передовых батальонов они приняли за начало общего наступления советских войск.
Минут через десять генерал А.Белобородов доложил, что и на его участке батальоны 1-го стрелкового корпуса генерала Н.Васильева захватили первую траншею противника.
К 8 часам утра гитлеровцы оправились от шока, на нашем наблюдательном пункте беспрерывно звонили телефоны. То один, то другой командарм докладывал о новых контратаках тактических резервов врага. Разгорелся ожесточенный огневой бой за первую оборонительную позицию. То там, то здесь он переходил в яростные рукопашные схватки.
На правом фланге участка прорыва противник все же не смог устоять. И тогда командир 22-го гвардейского стрелкового корпуса неизменно спокойный Архип Иванович Ручкин, видя, что вражеская оборона серьезно нарушена, смело ввел в бой свежие батальоны из состава главных сил. Это и решило успех. Фашисты начали в беспорядке отходить. Преследуя их, батальоны вклинились в расположение противника на глубину от 4 до 7 км. Первая полоса вражеской обороны в ряде мест оказалась прорванной.
На участках 23-го гвардейского и 1-го стрелкового корпусов генералов А.Ермакова и Н.Васильева бой к концу дня затих на первой позиции.
Стало темнеть. Враг не ослаблял сопротивления. Не только огнем, но и контратаками он стремился оттеснить наши подразделения. Было понятно, что такой активностью противник может замаскировать отвод своих основных сил на подготовленные позиции в глубине обороны. Чтобы не допустить этого, мы двинули вперед подготовленные для ночного боя подразделения, которые до утра держали врага, что называется, за горло. А в это время его боевые порядки подвергались непрерывным ударам наших ночных бомбардировщиков /Баграмян И.Х. Так мы шли к победе/.