Исторический виток
21 июня 1944 года на советских фронтах белорусского направления практически все было готово к предстоящему удару. В эти последние часы ожидания многие невольно вспоминали события трехлетней давности, когда вся страна еще находилась в неведении о том, что готовилось у ее западных границ. В июньские дни 1944 года история, сделав очередной виток, в чем-то повторилась. Только главные действующие лица поменялись местами.
Из воспоминаний командующего 1-м Прибалтийским фронтом И.Баграмяна
21 июня 1944 года был на исходе. Памятная дата для тех, кто пережил войну! Невольно вспомнилось, как ровно три года тому назад вечером я спешил с оперативным отделом штаба Киевского особого военного округа в Тернополь, куда днем раньше выехали командование и штаб округа. Мы тогда не знали, что враг, образно говоря, уже держит палец на спусковом крючке, что всего несколько часов нас отделяют от войны. Знают ли сейчас фашисты, что мы предпримем завтра? Сделано все, чтобы они этого не знали /Баграмян И.Х. Так мы шли к победе/.
Действительно было сделано все, чтобы немцы до времени не обнаружили подготовку советских войск к наступлению. Но полностью скрыть такие широкомасштабные приготовления не удалось. Переброска войск, постоянные учения не могли не вызвать подозрения у противника. К середине июня командование группы армий "Центр" поняло, что именно в их районе готовится крупный удар. Но высшее руководство в Берлине не приняло в расчет донесения разведки и аргументы представителей своей белорусской группировки. Оно не смогло верно оценить обстановку и продолжало считать, что главное наступление Красной Армии состоится в Украине.
Из воспоминаний генерала пехоты вермахтаКурта фон Типпельскрих
На фронте группы армий "Центр" намерения противника стали выясняться примерно к 10 июня. Именно здесь, где немецкое командование меньше всего ожидало наступления, стали очевидно появляться признаки крупных приготовлений русских.
Радиоразведка сообщала о новых армиях; авиация отмечала усиление железнодорожных перевозок и интенсивное движение на шоссейных дорогах. Как всегда отлично работавшие дивизионы АИР установили, что на ряде участков фронта немецкой группы армий начали пристрелку крупные силы переброшенной сюда русской артиллерии. Пленные сообщали о появлении в тылу противника "ударных частей". На так называемых оборонительных участках, удерживавшихся до сих пор менее боеспособными частями, отмечалась смена последних сильными соединениями. Прошло еще несколько дней, и для командования группы армий "Центр" стало совершенно очевидным, что противник развертывает на этом фронте крупные силы. Кроме того, стали отчетливо вырисовываться направления предстоящих ударов на Бобруйск, Могилев, Оршу и Витебск.
Полученная в результате сопоставления самых разнообразных наблюдений картина приготовлений противника была настолько определенной и ясной, что для предположения о возможности имитаций и ввода в заблуждение совершенно не оставалось места.
14 июня у начальника генерального штаба сухопутных сил состоялось совещание с участием всех начальников штабов групп армий. В то время как начальники штабов группы армий "Север" и обеих южных групп единодушно сообщали о том, что на их фронте нет никаких признаков подготовки ожидавшегося в скором времени наступления русских, начальники штабов армий группы "Центр" столь же единодушно указывали на уже почти завершенное развертывание крупных русских сил перед фронтом их армий. Однако в генеральном штабе сухопутных сил у Гитлера настолько глубоко укоренилось предвзятое мнение о наибольшей вероятности русского наступления на фронте группы армий "Северная Украина", что отказаться от него они уже не могли.
Разумеется, развертывание русских сил перед фронтом группы армий "Центр" нельзя было отрицать, однако ему в оценке русских планов приписывалась лишь подчиненная роль. Поэтому предполагалось, что группа армий "Центр" такого рода наступление, которое будет предпринято, по всей вероятности лишь с целью сковывания ее войск, сможет отразить собственными силами. Доминирующей оставалась точка зрения, предполагавшая нанесение русскими основного удара на фронте группы армий "Северная Украина". Вследствие этого там была сосредоточена большая часть танковых дивизий, и все были уверены, что именно там, наконец, вновь удастся противопоставить "удар удару". На просьбу группы армий "Центр" выделить ей по крайней мере более крупные резервы было заявлено, что общая обстановка на Восточном фронте не допускает иной группировки сил /Курт фон Типпельскрих. История Второй мировой войны/.
То, что командование группы армий "Центр" было право в своих догадках, подтвердили своими действиями партизаны. Тот же генерал Типпельскрих вспоминал: "Последняя неопределенность относительно сроков начала наступления рассеялась 20 июня, когда партизанами были предприняты крупные диверсии на железных дорогах Пинск-Лунинец, Борисов-Орша и Молодечно-Полоцк, то есть как раз на коммуникациях группы армий "Центр". Но сделать что-то, чтобы предотвратить очередную катастрофу, немецкое командование уже не могло. Было поздно. В ночь с 21 на 22 июня советские войска были выведены в исходное для наступательной операции положение, а части и подразделения 1-го Прибалтийского, 2-го и 3-го Белорусских фронтов были готовы с рассветом провести разведку боем.